 Двадцатого июня 2008 года главы крупнейших мировых компаний передали премьер-министру Японии Ясуо Фукуде проект программного документа CEO Climate Policy Recommendations to G8 Leaders. Мировая бизнес-элита предложила лидерам стран «большой восьмерки», которые соберутся на очередном саммите в Японии 7–9 июля, меры, необходимые для борьбы с глобальным потеплением. Новый международный договор, который заменит собой Киотский протокол, должен быть утвержден на саммите в Копенгагене в конце 2009 года.
Предложения, подготовленные под эгидой Всемирного экономического форума в рамках группы Gleneagles Dialogue, подписали руководители более 100 крупнейших компаний мира. Приятно, что в списке два представителя российского бизнеса: председатель наблюдательного совета компании «Базовый элемент» Олег Дерипаска, один из основных разработчиков рекомендаций (помимо «Базового элемента» инициаторами подготовки документа стали Alcoa, Shell, AIG, British Airways, Deutsche Bank, Duke Energy, Petrobras, TNT, Telstra, TEPCO и др.), и председатель правления ОАО «РусГидро» Вячеслав Синюгин. Компании, подписавшие рекомендации, пришли к выводу, что в борьбе с изменением климата главную роль должны играть экономически развитые страны, а также наиболее быстро растущие экономики развивающихся стран (прежде всего Китай и Индия), превратившиеся в крупнейших производителей и потребителей энергии. В качестве важнейшей цели мировая бизнес-элита предлагает общее снижение выбросов парниковых газов к 2050 году как минимум на 50% по сравнению с уровнем 1990−го (для России это будет означать уменьшение выбросов на 25% по сравнению с текущими объемами, а, скажем, экологически продвинутая Япония добровольно берет на себя более жесткие обязательства и намерена снизить выбросы парниковых газов к 2050 году на 60–80%). В то же время разработчики CEO Climate Policy Recommendations to G8 Leaders полагают, что новое соглашение должно предоставлять определенную гибкость странам-участницам в краткосрочном и среднесрочном периодах, то есть в рамках глобальной скоординированной стратегии национальные правительства могут иметь достаточно широкий выбор при определении конкретных мер и технологий, направленных на снижение выбросов. Так, вполне очевидно, что в настоящее время значительная часть развивающихся стран не в состоянии принять на себя конкретные обязательства по снижению выбросов. Поэтому для таких стран разумной альтернативой могла бы стать реализация национальной климатической политики, в рамках которой ими будут определены количественные ориентиры по снижению энергоемкости национальной экономики, повышению энергоэффективности и энергосбережения. Еще одним существенным элементом будущей глобальной экологической стратегии, по замыслу авторов рекомендаций, станет разработка различных проектов и программ по трансферу чистых энерготехнологий в наименее экономически благополучные страны мира. Ключевая роль в финансовом обеспечении этого технологического трансфера на начальном «демонстрационном» этапе (в течение ближайших пяти-восьми лет) отводится различным банкам и фондам развития, через которые, по предварительным оценкам разработчиков документа, может быть распределено до 50 млрд долларов США в виде различных грантов, концессионных займов и льготных кредитов. Разумеется, если оставить за скобками обильную политическую и околонаучную риторику, жесткое педалирование в последние годы на всевозможных международных форумах «климатического вопроса» прежде всего объясняется вполне прагматическими мотивами. Повышенный интерес, проявляемый сегодня к развитию новых «экотехнологий» мировой бизнес-элитой, — прямое отражение очевидно назревшей к началу XXI века потребности в очередной смене глобальной экономической парадигмы. Этот момент с готовностью признается и самими разработчиками CEO Climate Policy Recommendations to G8 Leaders, отмечающими, что «наше стремление бороться с глобальными климатическими изменениями также связано и с тем, что этот экологический вызов может стать мощным стимулом для массовых технологических инноваций и нового роста акционерной стоимости ведущих промышленных компаний. Количество и качество новых технологий, продуктов, услуг и организационных инноваций, которые будут востребованы благодаря данному вызову, представляется колоссальным. “Бизнес на экологии”, катализирующий быстрый переход к низкоуглеродоемкой экономике, несет в себе огромный потенциал, способный открыть следующую главу в мировом технологическом развитии и привести к третьей индустриальной революции — “зеленой”».
|
